Звёздные Войны. Катализатор. Изгой-Один. Предыстор - Страница 64

— Не понимаю. Ты же ученый.

— И меня, и Лиру в равной мере восхищает мир природы. Но она считает кайбер символом Ордена джедаев и Силы.

— А ты?

— Вряд ли джедаи столь далеко зашли в использовании кристаллов.

— Не стану спорить.

— Джедаи наверняка знали об их громадном потенциале, но добровольно ограничивали себя.

— Как говорят некоторые, точно так же они поступали и в отношении Силы. Если бы они использовали свои способности в полной мере, война закончилась бы в мгновение ока, а Галактика была бы совершенно иной. Несмотря на всю их заявленную объективность, они были не учеными, но мистиками. В течение тысяч поколений этого вполне хватало, но группа избранных не может диктовать свои представления о добре и зле ради того, чтобы защитить некое собственное видение истины.

Гален кивнул, слегка прищурившись.

— Они никогда не заставляли нас бояться себя, хотя такая возможность у них наверняка имелась. И это явно говорит в их пользу.

— Возможно, стоило бы, — заметил Кренник. — Впрочем, историю и философию можно обсуждать, пока голова не пойдет кругом. Ты так и не сказал мне, что тебя беспокоит. Может, тебе нужен перерыв в работе? Отпуск?

— В отпуске я нуждаюсь меньше всего, — с удивившей Кренника поспешностью ответил Гален. — Я на грани важного открытия... Но мне нужно знать, что мои исследования приносят результаты, Орсон, что моя работа — не просто теория без практического приложения, что их можно воспроизвести. Потенциал кристаллов воистину невероятен, но полученную в результате энергию необходимо надлежащим образом накапливать и хранить.

Кренник опустил взгляд и понизил голос:

— У нас были определенные успехи.

— Были? Если ваши ученые не смогли воспроизвести мои результаты, значит кто-то не справился со своей работой.

— Все делали все, что было в их силах.

— Тогда я не понимаю.

Усмехнувшись, Кренник поднял голову:

— Готов покинуть комплекс на несколько дней?

— Я же сказал — отпуск мне не нужен.

— Это не отпуск. Собственно, дело напрямую касается причин твоего беспокойства.

Гален взглянул Креннику в глаза:

— Хочешь опять показать мне нечто такое, что мне следует увидеть? Как тогда у Грейнджа.

— Именно.

Олпинн ярко сверкал на фоне черноты космоса, словно драгоценный камень. Своей высокой отражающей способностью он был обязан не льду и снегу, но богатым минералами морям, которые высохли миллионы лет назад, оставив после себя осадочные породы и кристаллические элементы, окутывавшие ослепительно-белым покрывалом значительную часть суши.

Хасу пришлось совершить несколько долгих прыжков, чтобы добраться до далекой планеты, но к тому времени, когда они приземлились на археологической станции, Лире удалось отбросить все подозрения касательно их миссии и роли, которую играл в ней дресселианец. Ей не требовалась помощь Хаса или кого-то другого для присмотра за ней или Джин, но она не могла винить Кренника в том, что тот заботился об их безопасности. В конце концов, речь шла о жене и ребенке его ведущего ученого.

Яркий блеск был не единственной отличительной чертой Олпинна. В туманном прошлом группа космических путешественников обнаружила руины древней цивилизации — отполированные ветрами и изъеденные дождями обширные сооружения из огромных каменных блоков, статуи, храмы и обелиски, — и на протяжении почти стандартного столетия на планете шли раскопки. Еще до того, как канцлером стал Палпатин, на средства Республики был основан постоянный лагерь, состоявший из сборных жилищ, ветряных турбин, опреснительной установки и маленького исследовательского центра. Древние руины и уникальная местность стали поводом для составленной учеными петиции о присвоении Олпинну статуса Заповедной планеты, что ограничило бы строительство, посещения и добычу ресурсов, но заявка все еще ждала одобрения со стороны Империи. Археологи согласились с тем, что разведка и картографическая съемка, которую вели Лира и Нари, является неотъемлемой частью работ по математической оценке ресурсов планеты, — что в некотором смысле было правдой, поскольку находка кайбер-кристаллов обеспечила бы планете защиту от интересов корпораций и горной добычи.

Несмотря на ослепительную белизну — столь яркую, что людям и представителям некоторых других рас приходилось носить защитные очки, — поверхность планеты больше напоминала морское дно, и зачастую требовалась помощь специалиста, чтобы отличить искусственные сооружения от творений самой природы: башни, похожие на конфеты, покрытые замысловатыми завитками, горные склоны с вросшими в них окаменевшими морскими организмами, кораллами и раковинами, давно высохшие речные русла и водопады, кристаллизовавшиеся в подобие мрамора, изгибающиеся желобы и глубокие сверкающие бассейны. Рядом с лагерем имелась пара карстовых воронок, заполненных самой чистой водой, какую только доводилось видеть Лире, голубой, словно подсвеченной изнутри, а в ущельях среди гор росли веретенообразные растения, столь же изогнутые и выцветшие, как и каменные башни.

Что касается Джин, то ей планета казалась огромной белой игровой площадкой.

Новоприбывшие быстро почувствовали себя как дома среди состоявшей из представителей различных рас команды археологов. Все сразу же полюбили Джин, которая стала центром всеобщего внимания, развлекая всех своими выходками, но при этом внимательно наблюдая и учась. Стремясь принести хоть какую-то пользу, Хас стал подручным лагерного повара, помогая готовить необычную, но вкусную еду из ограниченных запасов, в то время как Лира и Нари, нагруженные рюкзаками и спасательным снаряжением, совершали предварительные вылазки в сложную систему пещер, где могли скрываться кайбер-кристаллы.