Звёздные Войны. Катализатор. Изгой-Один. Предыстор - Страница 51

— Смотри, — сказал Гален.

На центральном мониторе был виден огромный прозрачный кристалл.

— Неужели это кайбер? Не может быть.

— И тем не менее. — Казалось, Гален не мог отвести от него глаз. — В большинстве случаев кайберы выносит на поверхность сейсмическая активность — сдвиги вдоль линий разломов, обычно лишь тогда, когда океаническая плита смещается относительно континентальной. Но даже при этом сдвиг должен быть горизонтальным. Кристаллы поднимаются наверх, собирая по пути примеси или другие минералы. Вот почему про кайберы всегда говорят, что они чаще растут сами, чем их приходится добывать из-под земли. Те, что поменьше, можно буквально собирать в пещерах, ручьях, лавовых туннелях древних вулканов; иногда их также находят в виде включений в жилах кайберита, ложного кайбера. Но этот... этот... Его явно добыли из-под земли и отполировали, хотя мы не сумели определить, с какой он планеты. На нем есть следы коричневой корки, которая, вероятно, в свое время покрывала весь кристалл, так что, возможно, его обнаружили в массивных залежах на какой-то далекой планете, непригодной для заселения или жизни, — планете, о которой знали лишь джедаи.

Лире казалось, будто Гален обращается скорее к кристаллу, чем к ней. Он явно страдал бессонницей в течение нескольких месяцев, и ей был хорошо знаком его взгляд безумного ученого, который она не раз видела, когда новая идея всецело захватывала его разум. Дома он оставил развешанные по всей квартире наброски и загадочные рисунки — странную мешанину цифр, непонятных фигур и математических символов.

— Отношения — намеренно использую это слово — джедаев с кайберами уходят в прошлое на десятки тысяч лет, — продолжал Гален. — Задолго до этого кайберам поклонялись из-за их внутренних узоров и устойчивости перед огнем и ударами, — по сути, они вечны. Древние ассоциировали их с ветром, дождем и дыханием, но джедаи, возможно, считали их воплощением некоей составляющей Силы. Никто не знает, как несколько существующих музейных образцов ускользнули от внимания Ордена или почему джедаям не позволили их конфисковать.

— Это один из них? — спросила Лира. — Музейный образец?

Гален наконец повернулся к ней, качая головой.

— Он летел к сепаратистам, когда джедаи захватили его и экспроприировали.

Лира непонимающе нахмурилась:

— Разве сам факт вмешательства джедаев не говорит о потенциальном могуществе кристаллов?

— Конечно. Не забывай — Дуку был джедаем. Ему было известно все о могуществе кайберов. Джедаи с самого начала были полны решимости единолично владеть присущей им мощью.

— Может, они просто защищали всех остальных от этой мощи? — задумчиво спросила Лира. — Даже их световые мечи были всего лишь средством для поддержания мира.

— Увы, джедаев больше нет, — сказал Гален. — Но это вовсе не означает, что мы не имеем права притрагиваться к кристаллам из уважения к столетиям их службы.

Лира выставила перед собой ладони.

— Я всего лишь имела в виду, что джедаи никогда не позволили бы, чтобы энергию кристаллов обратили во зло.

— Конечно не позволили бы, — кивнул Гален. — И меня это в не меньшей степени беспокоило во время войны — но не сейчас. Это мечта Императора.

Лира наморщила нос:

— Нельзя ли просто называть его Палпатином — в смысле, не на людях?

Гален пропустил ее слова мимо ушей.

— В течение тысячелетий джедаи фактически владели исключительными правами на кристаллы, кроме тех редких случаев, когда их находили посторонние и они попадали на черный рынок. Не хотелось бы этого говорить, но есть причины полагать, что джедаи отказались поделиться секретами кристаллов, опасаясь лишиться части своего могущества.

— Ни за что не поверю, — ошеломленно покачала головой Лира.

— Это вполне соответствует тому, как они повели себя в конце войны, — уже спокойнее сказал Гален. — Покушение на Императора вполне могло быть попыткой обеспечить себе элитный статус и власть.

Слова Галена показались Лире знакомыми, и она вдруг вспомнила, где и когда их слышала: на Канзи, вскоре после того, как Орсон показал кристаллы кайбера, Гален прямо спросил его, не использовались ли они когда-то для питания световых мечей.

«И что с того? — ответил тогда Орсон. — Джедаи вели свою отдельную войну — и проиграли».

Лира с этим не согласилась, о чем и сказала.

«Полагаешь, Император мог сфальсифицировать события, происшедшие в его кабинете? Ты видела его после столкновения с предателями? Видела, что они с ним сделали?»

Гален тогда вмешался, сказав, что в словах Императора никто не сомневается, но Орсон не собирался так просто отступать.

«Они обрекли себя на поражение, цепляясь за свои давно устаревшие традиции, вместо того чтобы принять науку новой эпохи, — продолжал он, обращаясь к Лире. — Только представь, сколько добра они могли бы принести, если бы были готовы поделиться своими секретами, вместо того чтобы позволить втянуть себя в войну вопреки собственным принципам. Но у них не осталось выбора, как только они поняли, что их Ордену угрожает один из своих».

А теперь те же слова Орсона повторял Гален, хотя она понимала, что он сам не верит половине сказанного.

Когда на Локори они с Галеном узнали о событиях в кабинете Палпатина и на всем театре военных действий, они оба сразу же отказались верить официальному объяснению — объяснению, которое дала Империя. Джедаев убивали тысячами, их Храм стал ареной сражения, немногие выжившие разбежались по звездным системам, Сила рассеялась... Лира была убита горем, как от потери близкого родственника, и плакала не переставая. Большинство, однако, были настолько рады концу войны, что отнеслись к смертям джедаев так же, как и к жертвам, понесенным клонами Великой армии. За время, показавшееся Лире всего несколькими стандартными неделями, Орден практически превратился в миф, и его мало кто оплакивал. «Новая эпоха», о которой говорил Орсон, наступила, а джедаи стали достоянием истории.