Звёздные Войны. Катализатор. Изгой-Один. Предыстор - Страница 21

К оглавлению

21

   — Что будет с Грейнджем? — спросил Эрсо.

Кренник взглянул на него через плечо:

   — Я так думаю — Республика отступит, прежде чем мы понесем еще большие потери, и Грейндж перейдет к сепаратистам.

Эрсо направился прочь от иллюминатора.

   — Не могу на это смотреть.

Хас заметил, что Лира посмотрела вслед мужу, но не пошла за ним. Похоже, она собиралась что-то сказать, но ребенок на ее руках вдруг зашевелился и захныкал, и Эрсо повернулся к ней.

   — Она хочет есть, — сказала Лира. — Заберу ее на корму.

Хас сделал вид, будто чем-то занят у пульта связи, продолжая подслушивать.

   — Прости, что пришлось тебе все это показать, Гален, — сказал Кренник, дождавшись, когда Лира отойдет достаточно далеко, — но я решил, что ты должен увидеть все сам. И даже если ты отвернешься — это ничего не изменит. Твоя родная планета в самой гуще сражения, и ее народ гибнет десятками тысяч.

«Хорош из Кренника тактик, — подумал Хас. — Он хитростью пытается заставить Эрсо следовать его плану и поставить гений ученого на службу военной машине? Если действительно так, то Кренник явно его недооценил».

   — И многие еще удивляются, почему я не хочу иметь с этим ничего общего, — не двигаясь с места, сказал Эрсо.

   — Вряд ли ты всегда так считал, Гален, — нахмурился коммандер. — Ты можешь думать, что далек от войны, но на самом деле ошибаешься. Ты знаешь, что «Зерпен» — одна из тех корпораций, что служат обеим сторонам? — Кренник показал на Хаса. — Спроси нашего капитана. Он знает.

Ученый взглянул на Хаса, и тот кивнул, понимая, что в присутствии Кренника лгать бесполезно.

   — Мне доводилось заниматься поставками по поручениям «Зерпена» как на планеты Республики, так и на планеты сепаратистов.

   — Ну вот, сам видишь, — словно гордясь собой, сказал Кренник. — Если бы тебя действительно интересовало, откуда поступают деньги на финансирование твоих проектов, Гален, ты бы бегал С киркой в поисках кайбер-кристаллов, вместо того чтобы заявлять о собственном нейтралитете, сидя внутри комплекса по их синтезированию стоимостью в миллиарды кредитов, предоставленных предателями твоего дела. — Кренник снова показал на Хаса. — Взять, к примеру, капитана Обитта. Он считал, что может остаться в стороне, а теперь он вынужден выбирать.

   — Вынужден — очень точно сказано. — Хас бросил хмурый взгляд на Кренника и посмотрел на Эрсо. — Коммандер опустил несколько весьма существенных деталей, но — да, он прав. Сегодня ты занимаешься своим делом, а завтра — исполняешь чужой приказ.

Смысл его слов, похоже, не до конца дошел до Эрсо, и Кренник лишь усмехнулся. Подойдя к ученому, он встал рядом с ним.

   — По сути, перед таким же выбором тебя поставили валлти,верно?

   — Пытались. Я выбрал тюрьму.

   — Тебе это пошло лишь на пользу, Гален.

Эрсо дал понять, что намек ему не по душе.

   — По крайней мере, я сохранил собственное достоинство. — Он небрежно махнул в сторону дымящейся родной планеты. — Даже эта картина, несмотря на всю ее трагичность, не изменит моего отношения к войне.

Хас ждал контрнаступления Кренника.

   — Я доставил тебя сюда вовсе не затем, чтобы ты изменил его, — серьезно проговорил коммандер. — Я всего лишь хочу открыть тебе глаза на истину, Гален. Ты провел на вражеской планете больше стандартного года, и на Корусанте за это время многое поменялось. — Помолчав, он добавил: — Не рассчитывай, что тебя встретят с распростертыми объятиями.

6
БЛИЗКИЕ СВЯЗИ

ДЖИН ЗАСНУЛА, и Лира слушала, как Гален и остальные беседуют в главной рубке, радуясь, что сама не участвует в разговоре. С ее точки зрения, правительства любого рода пытались убедить своих подданных, что пытаются ликвидировать хаос в Галактике и достичь совершенства, в то время как совершенной была лишь Сила. Для обычных же существ жизнь являлась постоянной сменой порядка и хаоса, дня и ночи, света и тьмы.

Почитание Силы возникло у Лиры из неизменной любви к природе. Да, она считала себя ловкой, сильной и проницательной, но понимала, что ее умения даже в малой степени не могут сравниться со способностями джедаев. Тем не менее она принимала свойственную Ордену философию благородства, сострадания и решения всех вопросов мирным путем, а на многих далеких планетах ей доводилось переживать удивительные моменты необычайного просветления. Вполне возможно, в основе подобных моментов лежали ее вера и чувства, но вряд ли это имело значение: даже если Лира не могла использовать Силу, она могла по крайней мере ее ощущать, и это ее вполне устраивало. Теперь же оставалось лишь понять, действительно ли Сила настолько могущественна, чтобы победить зло, ввергшее Республику в конфликт галактического масштаба. Смогут ли джедаи одержать верх, или оно накроет своей пеленой даже самые яркие планеты?

Возможно, Орсон поступил верно, показав Галену осажденный Грейндж. В первые дни на Валлте они с Галеном могли не обращать внимания на войну, сосредоточившись на исследованиях и растущем, подобно одному из их сверкающих кристаллов, внутри ее ребенке. Но они не могли зарыться в снег навеки. Теперь же, когда они возвращались в Ядро, главным было осознать все происходящее — истину, как называл это Кренник.

Грейндж никогда не был процветающей планетой. Всего сорок стандартных лет назад он представлял собой не более чем захолустье. Гален — единственный ребенок в бедной семье — вырос в одном из относительно крупных городов. Его отец торговал всякой мелочью собственного производства, мать работала воспитательницей в детском саду. В общем, как говорится, весьма скромное происхождение. Тем не менее мать Галена, первой заметившая его гениальность, наскребла достаточно кредитов, чтобы дать сыну все необходимое для умственных занятий, особенно после того, как он пошел в школу и ей стало ясно, что ему там попросту скучно. Сперва — музыкальный синтезатор, который он быстро освоил, затем набор юного химика и, наконец, любые инфокроны, которые она могла себе позволить. Когда хватало средств, она подписывалась на сервисы в Голосети, чтобы Гален мог ощутить величие Галактики и понять, что жизнь не начинается и не заканчивается на Грейндже.

21